Очарованная горцем - Страница 93

— Ваше величество, я и так уже была лишена очень многого — просто потому, что я ваша дочь! Не отнимайте же у меня всего! Мне нравится здесь. Я полюбила этих людей, отец. Умоляю вас, оставьте меня тут!

На мгновение взгляд короля смягчился.

— Давина, клянусь, что отныне у тебя будет все, что пожелаешь! Зря я оставил тебя у монахинь. Поверь, не было дня, чтобы я не пожалел об этом… особенно получив весть о твоей гибели. Но Господь не зря сохранил тебе жизнь. Ты должна исполнить свое предназначение, и когда-нибудь ты это поймешь.

— Знаю, что должна, но это совсем не то, чего я хочу, — сквозь слезы пробормотала Давина. — Ты собираешься отвезти меня ко двору, но мне это вовсе не нужно! Может, если бы я росла при дворе, как мои сестры, я думала бы иначе, но…

— Ты и будешь думать иначе, — ласково перебил Яков. И, увидев, что Давина покачала головой, уже более жестким тоном добавил: — Что же до него, — он повернулся к Робу, — его ты тоже полюбила?

Мысли вихрем закружились в голове Давины. Она вдруг вспомнила слова Роба, сказанные им Каллуму. Он поклялся, что никогда не откажется от нее. Взгляд Давины метнулся к Каллуму — ей вдруг вспомнилось его предупреждение.

— Я… я выполню свой долг, — опустив голову, пробормотала она.

Поверх плеча Якова Роб с таким ужасом и изумлением смотрел на нее, что у Давины едва не разорвалось сердце. Не будь здесь короля с Каллумом, она бы кинулась ему на шею.

— Собери моих людей, — взяв ее за руку, велел одному из гвардейцев Яков. — Мы уезжаем.

Глава 35

Кровь закипела в жилах Роба. В голове у него помутилось, перед глазами все поплыло. Внезапно из груди его вырвался хриплый стон — Роб зашатался и едва не упал на колени. Словно во сне, он молча смотрел, как король, взяв Давину за руку, уводит ее из комнаты. У самой двери она обернулась, бросив на него последний взгляд.

И тут Роб очнулся — с рычанием выскочил из комнаты и кинулся вдогонку за королем.

Догадавшийся о его намерениях Каллум мертвой хваткой вцепился в сына, и оба с грохотом покатились по полу. Первое, что увидел Роб, вскочив на ноги, было перекошенное от ужаса лицо Колина. Отпихнув его в сторону, он бросился к дверям. И тут же два меча уперлись ему в грудь.

— Ваше величество, прикажите своим людям опустить оружие! — услышал он отчаянный крик Колина. — Вы ведь поклялись, что не причините вреда моему брату!

Не понимая, о чем он, Роб тоже потянулся за мечом. И застыл, услышав отчаянный плач жены.

— Прошу тебя, Роб, остановись! Ты не можешь умереть!

— Я умру, если он отберет тебя у меня, — крикнул Роб, словно не чувствуя лезвия, уткнувшегося ему в грудь.

Лицо его потемнело от отчаяния.

Тонкие губы Якова побелели от гнева.

— Подобная дерзость, Макгрегор, — угрожающе проговорил он, — может стоить тебе головы!

— Отец, отец, прошу тебя! Не допусти этого!

Давина вцепилась в руку отца, из глаз ее брызнули слезы.

— Дочь… — начал Яков, уверенный, что она обращается к нему, — я понимаю, что ты чувствуешь себя в долгу перед этим человеком…

— Нет, нет, — запротестовала сквозь слезы Давина. — Дело не в этом. Я простила тебя за то, что ты оставил меня… но если ты прикажешь убить его, этого я не смогу простить никогда!

При этих словах суровое лицо Якова дрогнуло — судорога боли пробежала по нему. Яков сморщился… Казалось, король заплачет. Он умоляюще протянул руку, чтобы коснуться ее щеки — и сдавленно ахнул, когда Давина отпрянула в сторону.

— Дай мне год… всего один год, чтобы узнать тебя получше, — взмолился он. — Позволь мне дать тебе то, что я не мог дать тебе раньше, и если через год ты почувствуешь, что все еще несчастна, мы подумаем, как иначе устроить твою судьбу!

Давина неохотно кивнула. Роб с ужасом прочел согласие на ее лице — и рванулся вперед, не замечая, что клинки уперлись ему в грудь и что на рубашке его расплываются два кровавых пятна.

— Давина, не соглашайся! Разве ты забыла, что ты моя…

— Роб! — умоляюще протянув к нему дрожащие руки, перебила его Давина.

Еще мгновение, и он вбил бы последний гвоздь в крышку своего гроба, решив заодно и ее судьбу.

— Я все решила, Роб. Позволь мне уехать.

— Нет!

Помутившийся от ярости взгляд Роба остановился на гвардейцах, преградивших ему дорогу. Еще мгновение, и он одним ударом свернул бы им шеи, а после, переступив через их мертвые тела, уничтожил бы каждого, кто осмелился бы встать у него на пути. Но стоило ему только сделать шаг, как Джейми, а вслед за ним и оба его младших брата повисли на нем, а мгновением позже к ним присоединился и Каллум.

— Сегодня я помилую тебя, Роберт Макгрегор, — произнес король Яков, дав знак гвардейцам опустить мечи. — Я дарю тебе жизнь… и считаю, что мой долг уплачен. Но если ты явишься, чтобы отнять ее у меня, у меня не будет иного выбора, кроме как отправить тебя на плаху.

— Прошу тебя, нет! — не сводя с мужа умоляющих глаз, одними губами прошептала Давина.

Схватив дочь за руку, Яков торопливо повел ее к дверям.

— Сын, она сделала это ради тебя, — прошипел Каллум, всей своей тяжестью навалившись на Роба сзади. — Ради того, чтобы сохранить тебе жизнь!

— Роб, прости меня! — взмолился Колин. — Я постараюсь…

Он не успел договорить — взревев, точно раненый зверь, Роб стряхнул с себя отца и братьев и кинулся к дверям.

Каллум и Колин с Тристаном бросились следом. Подоспевший Ангус молниеносно задвинул засов на двери и для верности еще и привалился к ней спиной — на тот случай, если Робу придет в голову выбить ее ударом ноги. Но Роб как будто сломался. Она уехала. Нет, она сама захотела уехать. Произошло именно то, чего он всегда боялся. Одно короткое мгновение — и вся его жизнь пошла прахом. Она ушла — и для него все было кончено. Не глядя ни на кого, Роб молча рухнул в кресло.